Неточные совпадения
В ту же ночь в бригадировом
доме случился пожар, который, к счастию, успели потушить в самом начале. Сгорел только архив, в котором временно откармливалась к праздникам свинья. Натурально, возникло подозрение в
поджоге, и пало оно не на кого другого, а на Митьку. Узнали, что Митька напоил на съезжей сторожей и ночью отлучился неведомо куда. Преступника изловили и стали допрашивать с пристрастием, но он, как отъявленный вор и злодей, от всего отпирался.
Сухаревский торговец покупал там, где несчастье в
доме, когда все нипочем; или он «укупит» у не знающего цену нуждающегося человека, или из-под полы «товарца» приобретет, а этот «товарец» иногда дымом
поджога пахнет, иногда и кровью облит, а уж слезами горькими — всегда.
В Александровске приходил ко мне один лютеранин, судившийся когда-то в Петербурге за
поджог; он говорил, что лютеране на Сахалине составляют общество, и в доказательство показывал мне печать, на которой было вырезано: «Печать общества лютеран на Сахалине»; в его
доме лютеране собираются для молитвы и обмена мыслей.
— Когда я еще находился в бедности, а в родительском
дому отцовские достатки порасстроились от
поджога токарни, а потом клеть у нас подломали, а после того поскорости воры и лошадей свели, я в ту пору слыл первым, самым лучшим токарем в нашей стороне; меня родитель и послал на сторону, чтобы кое-что заработать для поправки семейных наших дел.
Дверь мне отворила мама. Папа уже спал. Я с увлечением стал рассказывать о пьяных учителях, о
поджоге Добрыниным своего
дома. Мама слушала холодно и печально, В чем дело? Видимо, в чем-то я проштрафился. Очень мне было знакомо это лицо мамино: это значило, что папа чем-нибудь возмущен до глубины души и с ним предстоит разговор. И мама сказала мне, чем папа возмущен: что я не приехал домой с бала, когда начался пожар.
Некоторые газеты рассказывали, что Савин — известный «нигилист» и что
поджог им своего
дома имеет политическую подкладку.
По прочтении обвинительного акта Николаю Герасимовичу был задан вопрос, признает ли он себя виновным, что с целью получения страховой премии
поджог собственно ему принадлежащий
дом в селе Серединском, на что Савин отвечал отрицательно.
В них с точностью были прописаны не только все его проступки в Петербурге, за которые он даже подвергался административной высылке из столицы, но и то, что он находится под следствием по обвинению в тяжком уголовном преступлении —
поджог своего собственнного
дома, и, кроме того, получено официальное требование русского правительства о выдаче отставного корнета Николая Герасимовича Савина, как бежавшего от русского правосудия.
Что касается причины пожара, то староста высказал предположение, что пожар произошел от
поджога, так как
дом последнюю неделю был необитаем и кругом заперт, проникнуть в него можно было лишь через окно, выходившее в сад, но подозрения в
поджоге ни на кого не заявил.
В таком смысле было им написано сообщение прокурору с препровождением акта, а по этому сообщению назначено дополнительное полицейское дознание и, наконец, следствие, приведшее, как мы видели, к привлечению Николая Герасимовича в качестве обвиняемого в
поджоге своего собственного
дома, с целью получения страховой премии.
«В ночь на 25 июля 1882 года, — гласил между прочим этот акт, — в селе Серединском, Боровского уезда, Калужской губернии, сгорел деревянный, одноэтажный с антресолями
дом местного землевладельца, состоящего в запасе кавалерии корнета Николая Герасимовича Савина.
Дом в это время никем занят не был. Пожар начался на чердаке, так как
дом был заперт, и управляющий имением Савина, крестьянин Гамаюнов, высказал предположение, что пожар произошел от
поджога, но подозрения ни на кого не заявил.
Но вот опять сряду же с этой пьянственной мелкотою выступает человек крупных способностей — человек, не уступающий, может быть, разбивателю икон отцу Троицкому, — это дьячок Геннадий Егротов; он послан в монастырь, с правом перехода на другое место, за пьянство, за которое уже и прежде судился, а также за произнесение угрозы произвести
поджог, за разбитие стекол и рам в
доме крестьянки Силиной, за непристойную брань и обиду действием…